Татары активизируют сопротивление российской власти в Крыму

О положении крымско-татарского меньшинства, брошенного на произвол судьбы украинскими властями и притесняемого российскими — корреспондент Associated Press Наталия Васильева.

Эльнара Асанова (на фото) живет одна со своими четырьмя маленькими детьми, потому что муж, этнический татарин, — в тюрьме. В прошлом апреле, когда она была на восьмом месяце беременности, полиция схватила его на улице в их селе за то, что он участвовал в татарском протесте против аннексии Крыма Россией. Сообщает инфоцентр warfare.com.ua со ссылкой на chechenews.com

Эльнаре не разрешают свидания с мужем. Чтобы увидеть его, она ездит на все заседания суда. Однажды она взяла с собой семимесячного Мустафу, чтобы муж смог увидеть ребенка, когда его вели из автозака в здание суда.Суд отказался выпустить его под залог, посчитав, что он может скрыться.

«Они сказали, что он убежит. Но куда? — говорит Эльнара, тихая молодая женщина, указывая на своих детей. — Мы здесь живем. Здесь нельзя выжить без мужа».

Через два года после захвата принадлежащего Украине Крыма президент Путин хвастливо говорит об этом как об историческом достижении. Его лицо с довольной улыбкой глядит с бесчисленных плакатов по всему полуострову. Но активнейшее сопротивление крымско-татарского этнического меньшинства создает трещину в картине единодушной поддержки, как следует из интервью, которые журналисты Associated Press взяли более чем у двух дюжин татар в разных районах Крыма. И похоже, что сопротивление растет.

Многие говорили о запугивании лидеров общины, о закрытии татарских классов в школах и об общей атмосфере недоверия к татарам. Некоторые из тех, кто дал интервью, соглашались на встречу только в чужих домах, опасаясь полицейской слежки.

Большинство жителей Крыма — этнические русские, поддержавшие аннексию. Крымские татары, которых около 300 тысяч, составляют меньше 15% населения. Они мусульмане, но в основном светские.

Лидеры общины говорят, что из-за репрессий возник риск радикализации молодежи, как на неспокойном Северном Кавказе.

Татарские активисты уже дают российским властям отпор.

До аннексии Крыма Ленур Ислямов был бизнесменом, его семья жила в Москве, там же у него были активы.

Прошлой осенью он сменил свой строгий костюм на камуфляж, чтобы возглавить движение сопротивления, которое организовало блокаду полуострова в ответ на преследования татар.

В сентябре активисты начали перекрывать дороги, чтобы не пропускать в Крым грузовики с товарами. Три месяца спустя подключилось правительство Украины и запретило всякую торговлю с Крымом.

«Все, включая Украину, поставили нас в ситуацию, в которой нет выбора, — сказал Ислямов, активы которого в Москве и Крыму были конфискованы. — Большинство татар не хочет воевать, мы хотим готовить еду, водить наших детей в школу, ходить по магазинам, но нас вынудили поступать так».

Широко распространились случаи намеренного отключения электричества. В ноябре неизвестные взорвали опоры линий электропередачи на территории Украины и привязали к ним крымско-татарские флаги. Два миллиона человек остались без отопления. Никто не взял на себя ответственность за взрывы, но подозревали татарских активистов.

Татары в Крыму приветствовали отключение энергии; они говорят, что это вернуло внимание всего мира к ситуации в Крыму. Музафар Фукала, лидер общины села Воинка, сказал, что выключение света — «ничто» в сравнении с испытаниями, которые татары пережили в прошлом.

«Я готов жить в кромешной тьме, пока не уйдут эти мерзавцы», — сказал он, имея в виду сторонников аннексии. Чтобы об этом не узнала полиция, Фукала разговаривал с корреспондентом Associated Press в доме его друзей в соседнем селе.

Блокада границы и отключения электричества пробили большую брешь в кремлевском бюджете в то время, когда из-за падающих цен на нефть у Москвы и так осталось мало денег на поддержку ее нового приобретения. России пришлось доставлять по воздуху продукты и тысячи генераторов, а также ускорить строительство подводных линий электропередачи.

Ислямов сейчас собирает «батальон» из пятисот татарских активистов, который будет находиться в нескольких километрах от границы. Активисты из милитаризованных отрядов, некоторые — с автоматическим оружием, на холодном зимнем ветру стоят вдоль дороги около своего палаточного лагеря. Они обыскивали машины, пересекающие границу Украины и аннексированного Крыма, пока организаторы блокады не объявили, что теперь этим будут заниматься украинские пограничники и таможенники.

В ноябре чеченские силовики позвонили 17-летнему сыну Ислямова, учившемуся в Москве, угрожали ему и требовали, чтобы он отрекся от отца. Через несколько часов Ислямов-младший спешно покинул Россию.

Чиновники в Крыму, ответственные за работу с этническими меньшинствами, не ответили на просьбы Associated Press об интервью и комментариях. Представители крымского правительства обвиняют татарских лидеров, противостоящих аннексии, в предательстве интересов татарского народа и называют их украинскими агентами. По законам России призывы к возврату Крыма Украине считаются преступлением.

У крымских татар долгая история репрессий. В мае 1944 года все 200 тысяч татар, которые тогда составляли треть населения Крыма, погрузили в поезда и за три дня вывезли в Центральную Азию.

Тысячи умерли во время изнурительного путешествия и в голой степи, куда их доставили и бросили без пищи.

В отличие от других народов, депортированных Сталиным во время Второй мировой войны, крымским татарам так и не позволили вернуться на родную землю до конца 1980-х годов.

Войдя в татарский дом, вы открываете окно в параллельный мир, далекий от толп размахивающих флагами россиян, которые на улицах Севастополя в прошлом году встречали Путина, как голливудскую звезду. Все татары в Крыму смотрят АТР, крымско-татарский телеканал, принадлежащий Ислямову, который был изгнан из Крыма и теперь вещает с территории материковой Украины. Они говорят о «лучших временах» и будущей «победе», намекая на возврат Крыма Украине.

Почти в той же мере татары чувствуют, что их предал Киев, когда в 2014 году украинские войска, находившиеся на полуострове, сдались без всякого сопротивления. Позже значительная часть этих военных приняла российское гражданство и перешла в вооруженные силы России.

Оставшись без поддержки, татары сначала сделали попытку войти в новое крымское правительство. Ислямов, у которого было российское гражданство, по решению Меджлиса, татарского органа самоуправления, стал вице-премьером. Меньше чем через два месяца он подал в отставку. Ислямову говорит, что российские лидеры совершенно не интересовались проблемами татар, а любой разговор превращался в диспут о превосходстве русских.

«Мы увидели, что Украина бросила нас, что Россия со всей неизбежностью проглотит Крым, а мировое сообщество не делает ничего», — сказал он.

Когда пророссийские политики пропихивали в местном парламенте решение о референдуме о будущем Крыма, единственной заметной силой, противостоявшей им, оказалось крымско-татарское меньшинство. Шесть человек, включая Али Асанова, мужа Эльнары, сейчас под судом в Симферополе; их обвиняют в массовых беспорядках 26 февраля 2014 года, когда впервые произошла драка между татарами и сторонниками пророссийской партии. Ни одному из участников событий с пророссийской стороны обвинения предъявлены не были.

Предприятия, принадлежащие татарам, подозреваемым в связях с организаторами блокады, были закрыты или подверглись атакам со стороны властей, рассказывает местный журналист Заир Акадыров. «Блокада привлекла большее внимание правоохранительных органов к крымским активистам, каждого невольно ассоциируют с событиями на границе», — говорит он.

Бекир Умеров, владелец двухэтажного магазина товаров для дома на окраине Симферополя, — один из немногих татар-предпринимателей в Крыму, кто не боится говорить открыто.

Его проблемы начались, когда власти обнаружили, что он брат Ильми Умерова, заметного лидера татарской общины из Бахчисарая. Уже полтора года магазин Бекира Умерова осаждают аудиторы, пожарная инспекция, потребнадзор и ОБЭП.

«Они несколько раз говорили мне, что их не интересуют мои документы, что их прислали для того, чтобы сровнять мой магазин с землей из-за политических взглядов брата, да и моих собственных», — сказал Умеров. Он чувствует, что единственное, что ему остается, — сдать магазин в аренду, пока власти не нашли предлог, чтобы его закрыть.

Реакция крымских властей на любое проявление лояльности к Украине подчас граничит с фарсом. Продавец из магазина Умерова рассказал, что инспекторы как-то задавали вопросы о почтовом ящике, который был раскрашен в синий и желтый — цвета украинского флага.

Все больше татар в Крыму и за его пределами говорят, что они теперь хотят большего, чем просто возвращение в состав Украины, после ее пассивности во время российской аннексии. Им нужна татарская автономия внутри Крыма.

Однако, в отличие от других народов бывшей Российской империи с бурным прошлым, у крымских татар нет истории вооруженного сопротивления. Нариман Джелял, возглавивший Меджлис после того, как его председателю запретили въезд в Крым, настаивает, что любое предположение о вооруженном сопротивлении — полный абсурд.

«Ландшафт нам не поможет, — говорит он, имея в виду, что в открытых всем ветрам крымских степях партизанам негде будет укрыться. — И у нас нет оружия».

Также Инфоцентр "Война в Украине!" сообщает: