Еще несколько дней назад могло показаться, что российская сторона торжествует очередную победу на Донбассе: аэропорт, ставший символом украинского присутствия на оккупированной Москвой территории, был практически взят российскими войсками и силами «ДНР», открывалась дорога к новому продвижению оккупантов вглубь Донбасса, что не могло не сказаться на авторитете украинской власти и лично президента Петра Порошенко.

Но контрнаступление украинской армии изменило картину. И теперь уже о необходимости политического урегулирования проблемы заговорил сам Владимир Путин.

Для того чтобы понять, как изменилась ситуация, нужно ответить на вопрос: а зачем Владимиру Путину вообще был нужен пресловутый аэропорт. А затем, чтобы вести переговоры с Западом с позиции силы. В этом смысле у Путина и его западных партнеров совершенно различные представления о происходящем.

Если участники «нормандского формата» с западной стороны уверены, что российский президент должен идти на уступки и согласиться с умиротворением ситуации из-за системного кризиса в собственной стране, то Путин считает, что на уступки должен идти как раз Запад, никак не понимающий, что сфера влияния российского царя – это весь бывший Советский Союз.

Но тут возникает вопрос – а почему Запад должен идти на уступки главе стремительно погружающейся в пучину кризиса страны? А потому, что Запад должен бояться Путина. Не пойдет на уступки – будет война.

Но в этой конструкции украинцы должны терпеть постоянные поражения и открывать доблестному воинству Владимира Путина дорогу на Киев и Варшаву. Когда поражений не случается – как в случае с аэропортом – российский президент моментально превращается в озабоченного миротворца, пытающегося хотя бы удержать захваченное.

Не случайно послание Путина Порошенко об угрозе срыва минских договоренностей обнародовано не тогда, когда полчища из «ДНР» штурмовали Донецкий аэропорт, а тогда, когда украинцы его отбили. И в этом документе речь идет не об эскалации боевых действий, а о необходимости «прекращения взаимных обстрелов и отвода сторонами конфликта артиллерии калибром свыше 100 миллиметров на дальности, установленные минскими договоренностями».

То есть о мире, а не о войне – причем Путин готов контролировать этот мир вместе с ОБСЕ. И хочется задать вопрос: что же это, российскому президенту не приходила такая замечательная идея в голову все последние месяцы, когда российские военные занимались постоянными обстрелами украинской территории и аэропорта? Читать продолжение

Словом, сегодня Путин хочет вернуться за стол переговоров, чтобы сохранить ДНР – авось и в Астану поедет с мирным планом. Но на самом деле у него нет никаких хороших ходов в нынешней ситуации. Не потому, что он не может до них додуматься, а потому что их просто не существует в природе.

Путин исчерпал свой лимит хороших ходов сразу же после крымской авантюры: именно в день аннексии полуострова его фамилия стала для России синонимом слова «поражение» – даже в тех случаях, когда россияне принимают поражение за победу.

В самом деле, что может сейчас Путин? Начать полномасштабную войну против Украины с непредсказуемыми для своего режима последствиями? Но даже если он отвоюет территорию вожделенной Новороссии, как он будет ее кормить – если на саму Россию денег уже не хватает и даже Крым повис на ногах деградирующей экономики неподъемной ношей?!

 

Или согласится на «соседство» с десятками миллионов нищих жителей востока нашей страны, новыми санкциями, партизанской войной – и все это на фоне социального недовольства самих россиян?

Сохранит за собой контроль за «ДНР» и «ЛНР»? Но что делать с этими территориями, если не использовать их как плацдармы для дестабилизации ситуации в самой Украине? На какие деньги их содержать? Как организовать управление там, где любые российские схемы валятся, сталкиваясь со знаменитой тотальной коррумпированностью новых хозяев донбасской жизни? Зачем это вообще ему надо?

Отдаст территории Украине? И будет выглядеть в глазах мира и собственных «патриотов» слабаком, не способным защитить «Новороссию» от «бандеровцев». Понятно, что Соловьев с Леонтьевым и это объяснят, но кто ж им поверит? И к тому же давление Запада – оно же не ослабеет, оно будет продолжаться вплоть до освобождения Крыма, а с полуостровом император расстаться не может никак. К тому же фактическая капитуляция на фоне экономического кризиса – это крах.

Так что же он выберет? Как поймет, что является меньшим из зол? Думаю, не выберет ничего. Будет вилять, огрызаться, организовывать провокации, наступать и отступать – словом, делать все то, что делал все последнее время. Потому что на самом деле он мечется и реагирует на ситуацию, а вовсе не действует по заранее согласованному плану. Путин – не человек плана. Путин – человек инстинкта. Инстинкта самосохранения. И в этом он похож на своего украинского гостя Виктора Януковича.

Тот тоже метался до самого своего краха.

Виталий Портников

evroua.com