«Гитлер и теперь живее всех живых», – если в сегодняшней России и существует национальная идея, то звучит она именно так. И если для всего мира эпоха Гитлера давно ушла в прошлое, а уроки из неё извлечены, то для России война всё продолжается и, похоже, не окончится никогда.
Россия и сегодня борется с фашизмом и видит в этом своё главное предназначение.
Здесь и далее опустим различие между фашизмом и нацизмом и будем употреблять слово «фашизм» в том значении, в каком его употребляет российская пропаганда.
Совершенно справедливо замечено: победа в войне – практически единственный факт, дающий россиянам основания и повод для национальной гордости. И задача российской пропаганды – актуализировать этот факт как можно дольше.
Но не только.
Реальная или выдуманная борьба с реальным или выдуманным фашизмом даёт россиянам основания говорить о значимости своей страны в современном мире. Да что там значимости! Сегодня риторика борьбы с фашизмом всё отчётливее сливается с традиционной мессианской риторикой. Россия, кажется, наконец, нашла, в чём именно состоит её мессианское предназначение.
Наконец, если сравнивать с гитлеровской Германией, то современная Россия, и правда, выглядит довольно-таки пристойно, тогда как на фоне современных стран цивилизованного мира – отнюдь нет. Ещё советская пропаганда вплоть до середины 1980-х годов внушала совгражданам такое же сравнение – современного СССР с гитлеровской Германией – и предлагала очевидный вывод: «Вот как в СССР хорошо!»
Демарш, устроенный Путину в Нормандии западными лидерами, по большому счёту, не задел россиян за живое.
Да и не мог задеть. И причина тому – навязанный советской, а теперь и российской пропагандой дискурс Великой Отечественной войны.
Изобретён он был ещё в сталинскую эпоху с одной-единственной целью: подменить пропагандистским мифом реальную историю реальной Второй Мировой войны. Получить «законные» основания преувеличивать значение одних событий той войны и умалчивать о других, изменять постфактум их соотношение, сам ход этих событий и причинно-следственные связи между ними.
Какая роль отводится в дискурсе ВОВ второму фронту? В лучшем случае, роль чего-то декоративного, церемониального, что практически не повлияло на ход военных действий, и если и приблизило Победу, то крайне незначительно. В худшем случае – роль ещё одного антироссийского акта, единственной целью которого было помешать России установить контроль над всей Европой: мол, поняв, что захватить Россию руками Гитлера не удастся, Запад решил хотя бы отобрать у России Европу.
Не будем забывать, что в СССР даже школьные учебники утверждали: Гитлера привёл к власти якобы западный, прежде всего американский, капитал, и именно с целью захвата «первого в мире государства рабочих и крестьян».
Таким уж важным событием открытие второго фронта россияне не считают.
Дискурс Великой отечественной диктует: Россия не просто победитель в той войне, но – единственный победитель, и свою победу она не обязана делить ни с кем.
Поэтому в глазах россиян празднование в Нормандии было чем-то потешным: мол, хотят европейцы погордиться – ну и пусть себе.
В любых мероприятиях, посвящённых войне и Победе, Россия может и должна участвовать в одном-единственном качестве – в качестве хозяйки и главной распорядительницы. А если нет, если президенту России предложена роль гостя, причём одного из гостей – то пусть вообще будут довольны, что он снизошёл и почтил их своим присутствием.
Как отразилась на российском общественном сознании многолетняя пропаганда Великой Отечественной войны и фактическое замалчивание Второй мировой?
Слово «фашизм» – одно из наиболее часто употребляемых в российском политическом лексиконе. А попробуйте спросить у россиянина, в том числе образованного: а что такое фашизм? Как определить, есть фашизм или нет? Смена выражений на его лице будет великолепным зрелищем.
…Известный факт: советские власти много десятилетий отказывали международным еврейским организациям в просьбах поставить памятник расстрелянным в Бабьем Яру.
Да, это было одним из проявлений советского антисемитизма. Но, весьма вероятно, мотивация отказов была более глубокой. Попробуйте вспомнить хотя бы один установленный в советские годы памятник мирным жертвам гитлеровской оккупации. Санкт-Петербург, Пискарёвское кладбище? Так это мемориал «Непокорённым», да и оккупирован Ленинград не был. Хатынь? Мемориал жителям села, помогавшего партизанам. Украинские Кортелисы? То же самое.
Нет их, этих памятников, нет!
А те, кто пережил оккупацию, ещё много лет вынуждены были писать во всех анкетах – даже при поселении в гостиницу и записи в библиотеку – унизительное: «Был на оккупированной территории». Клеймо неблагонадёжности.
Этой страницы – массового уничтожения гитлеровцами мирного населения – в официальном пропагандистском дискурсе практически нет.
Зато памятники погибшим воинам-победителям были и есть повсеместно. За редкими исключениями не скорбные и горестные – торжественные. Однотипные и стандартные, они шагали по советским просторам так же массово, как и столь же однотипные памятники Ленину.
Осмелимся предположить: на самом деле советское государство ставило эти памятники вовсе не погибшим воинам. Оно ставило их себе самому, своему величию: вот, мол, смотрите, как массово за него люди отдавали свои жизни, вот оно какое!
Апофеозом были и есть памятники-могилы Неизвестного солдата. В таком, как есть, количестве, поставленные в своё время на поток, они абсолютно бесчеловечны по своей сути: безличные солдаты-функции, биомасса без имени, без биографии, без родных, без памяти – и всеподавляющее государство-триумфатор.
Да, разумеется: были случаи, когда установить личность погибшего было невозможно. Но когда могилы неизвестного солдата стали, если называть вещи своими именами, «модой», и без них не обходился ни один город – это нельзя было трактовать иначе, как только пренебрежение государства к памяти о героях, его стремление присвоить себе их подвиги.
Могилы Неизвестного солдата как символ? Но отдавали жизни не символы, отдавали жизни люди. А родные многих «неизвестных солдат» получали извещения: «Пропал без вести». Что в советском контексте часто означало: «Возможно, предатель и перебежчик».
Все мы помним слова Владимира Путина: самой большой геополитической катастрофой ХХ века стал распад СССР.
И не вспоминаем, когда и при каких обстоятельствах это было сказано. А сказал это российский президент накануне 65-летия Победы!
Выходит, что вовсе не та страшная война была для Путина самой большой катастрофой. Война, унесшая десятки миллионов жизней, – для него вовсе не такая уж катастрофа, по сравнению с преимущественно мирным и бескровным распадом империи.
Конечно, можно оценить по достоинству систему ценностей этого человека, для которого земли и территории – это всё, а люди – ничто, придаток к территориям; для которого война – не катастрофа, а акт наивысшего торжества государства-победителя.
Но именно такое мировоззрение прививала советская, а сегодня прививает российская пропаганда.
Если мир воспринимает Вторую Мировую войну как всемирную трагедию, а Победу – как спасение и избавление, то Россия Великую Отечественную войну – как путь к славе отчизны, а Победу – как момент высшей славы.
Советское, а следом за ним и нынешнее российское государство отказывается трактовать войну как катастрофу, как зло. Советская и российская пропаганда внушала и внушает: главное, если не вообще единственное преступление гитлеризма – это то, что Германия напала на «нашу советскую родину».
Гитлер напал на СССР – читай Россию – и поэтому фашист. При таком подходе и Наполеон – фашист, и Карл ХІІ – фашист.
Следом за советской, российская пропаганда освещает войну так, будто никакой принципиальной разницы между ними нет.
И, кстати, ещё одна параллель. Российская пропаганда замалчивает события Второй Мировой войны, не связанные с боевыми действиями советской армии. Многим ли россиянам скажет что-либо название Ватерлоо – кроме, разве что, песни группы «АББА»?
И война 1812 года, и война 1941-1945 годов – для российского обывателя обе они представляются актами агрессии Запада против России и именно против России.
Ещё один известный постулат путинской России: «Сталин – эффективный менеджер».
И это, в общем-то, правда: Иосиф Сталин изобрёл поистине гениальный механизм утилизации избыточного трудового ресурса. И пока капиталистический Запад корчился в Великой депрессии, сталинский СССР осваивал крайний Север, вместо вех-меток оставляя на освоенных территориях кладбища погибших узников ГУЛАГа.
В этой связи ещё один неудобный вопрос. Как известно, во время войны с советской стороны было слишком много напрасных, неоправданных жертв, к солдатам часто относились, как к расходному материалу. Не было ли это продолжением «Большого террора» 1930-х годов, только уже чужими руками?
И ещё один аспект. В гитлеровской Германии, в том числе и на оккупированных территориях, если человек не был евреем, цыганом, коммунистом, гомосексуалистом, инвалидом, психически больным или представителем ещё нескольких социальных групп – и если он выполнял установленные предписания, он мог почти гарантированно остаться в живых. Кстати говоря, почти все эти же самые социальные группы в современной России являются изгоями и подвергаются дискриминации, либо их представители становятся жертвами актов насилия.
Да, эти гитлеровские предписания были унизительными, издевательскими, бесчеловечными – но их выполнение гарантировало жизнь.
В сталинском СССР вариантов поведения, которые гарантировали бы выживание, не существовало. Как бы неукоснительно ни соблюдал человек все законы и предписания, его всё равно могли отправить в ГУЛАГ, а то и расстрелять. Это был чудовищный, адский генератор случайных чисел. А Голодомор?..
Так что в этом отношении Сталин был даже более эффективным менеджером, чем Гитлер.
Сталин – триумфатор, Гитлер – лузер.
Было бы наоборот – ну что ж, было бы наоборот. Вот такую простенькую картину той войны рисует российская пропаганда. Среднему россиянину не понять, в чём отличие Гитлера ото всех других исторических персонажей.
Ну, а фашизм? В такой системе координат фашизмом можно назвать вообще всё, что угодно. Всё, что не нравится или неугодно России.
Хорошие дороги в других странах? Фашизм, типичный фашизм – тем более что это был предмет гордости гитлеровской Германии. Победы нероссийских спортсменов в «исконно российских» видах спорта? Ещё какой фашизм! Почти так, собственно, и истолковывали их в своё время советские газеты.
Дискурс Великой Отечественной войны снова и снова заставляет Россию отождествлять себя с коммунистическим СССР и, соответственно, квалифицировать как антироссийские любые акты осуждения преступлений коммунизма.
Казалось бы, нонсенс, чушь, абсурд: страна непуганых миллиардеров, страна, где сам институт государства превратился в объект частной собственности, – и эта страна маниакально защищает коммунистический период своей истории.
И если бы только своей!
Просматривая различные интернетовские форумы, неоднократно можно встретить совершенно невероятное: люди, которые только что с пеной у рта клеймили фашизм во всех его реальных и мнимых проявлениях, вдруг заявляли: «После войны америкосы промыли немцам мозги, но придёт время, немецкая нация встанет с колен и будет поклоняться Гитлеру, который всеми силами стремился дать Германии величие».
Пламенные российские антифашисты уважают Гитлера. И не видят в этом ничего противоестественного.
Ещё раз вспомним: советская пропаганда утверждала, что Гитлера привела к власти в Германии Америка. Следовательно, Гитлер был всего лишь добросовестной – и, возможно, наивной – игрушкой в руках США.
Да, врагом России – но благодетелем Германии.
Есть же в Полтаве памятник «Шведам от русских»! Вот так же и тут.
А настоящий фашизм, по убеждению многих россиян, – вон, где он окопался: за океаном!
Следовательно, все союзники США – тоже фашисты. Новая украинская власть дружит с Америкой? Вот же вам доказательство: фашисты! И более того: между словами «фашизм» и «демократия» в таком дискурсе крайне легко ставится знак равенства.
Великая Отечественная война, война с фашизмом в сознании россиян продолжается. А значит, в этом самом сознании россиян укоренилось убеждение: за прошедшие семь десятилетий ничего не изменилось, всё каким было, таким и есть.
Евросоюз? Он, по убеждению многих россиян, был создан Америкой – тот же Третий рейх, только иными средствами. Германия с покорёнными территориями, только покорёнными теперь уже экономически. И, в общем-то, пусть себе – при двух условиях: чтобы Германия от Америки подальше отходила и чтобы на территории, которые Россия считает своими, не претендовала, не подчиняла их себе под видом их вступления в Евросоюз.
Один из главных уроков Второй Мировой войны состоит в том, что война как способ достижения политических целей недопустима и преступна.
Россия и этот урок пропустила мимо ушей. Фактически, сводя все обвинения против гитлеровской Германии к нападению на Россию и замалчивая все остальные её преступления, российская пропаганда тем самым обеляет гитлеризм.
Средний россиянин видит мир бинарным: кто не за Сталина – тот за Гитлера; кто не за Гитлера – тот за Сталина. Противостояние Сталина и Гитлера – для россиян это и сегодня ключ к пониманию всех происходящих в мире процессов.
Эта пропаганда становится чем дальше, тем более опасной.
И вот почему: в советские годы официальная пропаганда не была единственным источником информации. Родители, деды, старшие знакомые могли противопоставить ей свои собственные наблюдения и впечатления, рассказать молодым о войне с точки зрения человека, а не государства.
И могли убедить, как ужасна война.
У сегодняшней российской молодёжи, кроме барабанной пропаганды – других источников информации о той войне чаще всего нет.
А значит, нет и тормозов.
Борис Бахтеев, специально для УП
Источник: www.pravda.com.ua
